Васильев С. А.
15 февраля 2022 г.

Инфляционный хаос: итоги 2021 года и построение методологии антиинфляционного регулирования (части II и III)

Содержание

• Часть II. Инфляционные итоги 2021 года, наблюдения и выводы
• Часть III. Построение методологии антиинфляционного регулирования и ценоформирования
• Заключительное положение

Часть II. Инфляционные итоги 2021 года, наблюдения и выводы

Инфляционные итоги 2021 года

Как уже было показано в заметке «Инфляционный хаос: о рукотворности хаоса и выработке антиинфляционной модели регулирования цен (часть I)» (декабрь 2021 г.), цены в стране на основные потребительские товары и услуги оказались без необходимого регулирующего внимания власти. Хотя некоторые меры стабилизировать цены и предпринимались, в четвертом квартале цены все равно подскочили. Как было разобрано, в стране произошел именно спекулятивный рост цен.

Власти не смогли остановить ценовую вакханалию, проведенную (подозреваю) крупным бизнесом как спецоперацию по повышению своих доходов. Попустительство при этом власти позволяет ее саму заподозрить в соучастии. В этой связи можно наблюдать как органы исполнительной власти (например, Минсельхоз) пытаются убедить население в «правильности» ценовых колебаний на продовольствие в сторону роста и в своей неусыпной (так сказать) работе по сдерживанию цен.

По итогу 2021 г. продовольственная инфляция составила 10,62%, непродовольственная — 8,58%. Но это статистика. Фактически же, по многим наблюдениям, цены показали рост 20–30%, а то и до 70–100% (овощи, мясо, пиломатериалы, металлопродукция) выросли. Также в этом году чистая прибыль российских банков составила более 2 трлн руб. — почти на 36% больше чем в 2020 г. Это рекордные показатели. Вывод капитала по статистике ЦБ РФ составил почти в 70 млрд долл., что оказалось рекордным объемом за последние семь лет.

Дополнительно к этому можно добавить информацию (озвученную на правительственном часе в Госдуме 21 декабря 2021 г.), что 60% крупных предприятий находятся в собственности у иностранцев, а 92% торговли принадлежат иностранным сетям, владельцами которых (как уточнил Д. Мантуров) являются россияне. В таком положении дел, когда российские собственники торговых иностранных сетей, участвуют в спекулятивном подъеме цен и наращивают вывод «заработанного» капитала, и об этом постоянно знают власти, убеждает в беспринципности власти в отношении благополучия российского населения.

Рыночный постулат о свободном движении капитала (также и вывод за рубеж) не подвергается сомнению и на деле для власти предпочтительнее благополучия населения. И, можно полагать, что часть объема выведенного капитала образована не от экономической деятельности (физического роста производства или продаж), а от ценовой спекуляции.

Представители власти об инфляции

Как же власть (ветви власти) собираются бороться с продолжающей в 2022 г. инфляцией, собираются ли, и что заявляют по поводу инфляции?

В конце декабря 2021 г. Председатель Правительства М. Мишустин на экспертном совете при правительстве России сообщил (по информации ТАСС), что рост цен в России — «плата за открытость экономики». И «Мы понимаем, что цены растут. Инфляция у нас в основном импортируемая».

Также на пресс-конференции в конце декабря 2021 г. Председатель Совета Федерации В. Матвиенко высказалась по поводу роста цен. В частности: «...время командной экономики прошло, к счастью, поэтому представить себе, что кто-то сидит в правительстве и командует, какие завтра должны быть цены, вы понимаете, к чему это приведет. Это приведет к вымыванию товаров с нашего рынка...».

В инфляционной проблематике была важна позиция А. Белоусова — Первого заместителя Председателя Правительства (можно сказать, главного экономиста страны), и которую он объемно высказал в интервью Forbes (24 декабря 2021 г.). Но, как я увидел, он больше уделил внимание описанию текущих причин и проблем, порождающих высокую инфляцию, и немного некоторым (но уже последующим) действиям власти по нивелированию этих проблем. И, тем не менее, позиция А. Белоусова хотя и не полная (в системном плане), но является более активной, чем пассивные позиции В. Матвиенко, Э. Набиуллиной и А. Силуанова. По всей видимости, во власти нет единого понимания в необходимости и мерах антиинфляционного регулирования.

Уже 14 января 2022 г. в интервью РБК (в кулуарах Гайдаровского форума) Министр финансов А. Силуанов заявил о пройденном в России пике инфляции. Там же он отметил, «что причиной инфляции стало стремление российских властей поддержать граждан и экономику в условиях введения ограничительных мер».

Серьезного разбора причин инфляции, разбора низкой эффективности регулирующих мер и антиинфляционной политики не было. Как видно, в 2021 г. власть не сильно беспокоилась высокой инфляции. Какие будут антиинфляционные меры в 2022 г., помимо мер ЦБ по регулированию ключевой ставки, — тоже пока не известно.

И то, что сказали данные высокопоставленные и полномочные чиновники о ценах и инфляции, по-моему, убеждает, что власть сняла с себя ответственность за идущий (до сих пор) ценовой беспредел в стране и проявила беспечность в деле стабилизации материальных условий жизни населения, и особенно молодежи и пожилых людей. Скорее всего, власть не спрогнозировала (не ожидала) и поэтому не смогла предупредить, в том числе из-за недостаточности антиинфляционного инструментария, спекулятивный рост цен.

С другой стороны, подозреваю, что сдерживать инфляционные волны особо и не предполагалось. В такой инфляционной динамике цен для власти были свои плюсы — интересы: вырос номинальный ВВП, увеличились объемы налогов в бюджеты, увеличился экспорт продукции (правда, во многом, и за счет снижения поставок на внутренний рынок). И макроэкономическое равновесие не было нарушено.

Наблюдения за интересами и действиями в инфляционном ценоформировании

Далее я буду вместе с термином «ценообразование» использовать и термин «ценоформирование», который, по-моему, более точно выражает во многом субъективный, волюнтаристский характер роста цен.

Как уже ясно, в 2020–2021 годах резкий рост внутренних цен под влиянием роста спроса и цен на внешних рынках принимался властью как само собой разумеющийся, и этому внешнему влиянию власть особо не препятствовала. Всем было очевидно, что внешнее влияние на внутренние цены отразилось отрицательно на доходах и благополучии граждан. Получается, проблемы с дефицитом товаров и ценами происходят в разных частях мира и странах, а россияне, у которых в стране нет проблем с внутренним производством, «отдуваются» инфляцией и своими доходами за весь мир. Если кратко, у них проблемы, а неблагоприятные последствия у нашего населения. Конечно, это несправедливо.

Помимо этого выявилось и другое: у крупного российского бизнеса не оказалось рыночных рисков ведения дел, так как он все возможные и наступившие риски покрывает повышением себестоимости или повышением цен. И конкуренцию никто не упоминает. Реальным свидетельством такому положению является отсутствие в стране фактов разорения крупных бизнес-структур. Как давно мы слышали об этом? Речь здесь, разумеется, не идет о малом бизнесе, который пострадал в период пандемии, и многие разорились.

Население (понуждаемо) своими доходами берет на себя неэффективные издержки и стратегии бизнеса. Этому гарантированно содействуют власти: безубыточность производства и реализации осуществляется через различные механизмы ценообразования, которые так или иначе, но являются механизмами покрытия убытков или недополученной прибыли (доходов) за счет и предприятий-потребителей. Конечно, в этом можно заподозрить власть — должности и полномочия по согласованию и принятию финансово-экономических решений «захвачены» и контролируются бизнес-структурами. Но это уже отдельная тема.

Ответственность бизнеса за внутреннюю разбалансированность спроса и предложения принижается: бизнес якобы хозяйствует объективно, по рыночным законам и обстоятельствам. Их поэтому и нельзя обвинять в ценовой разбалансированности. И в этом власть их лишний раз не обвиняет — так, во всяком случае, видится.

Надо увидеть, что и рыночная неопределенность давно бизнесу не помеха: они просто сговариваются с властями и таким образом (в сговоре) поддерживают свою устойчивость. И когда считается (в экономической теории и методологии макроэкономического равновесия), что в рыночной экономике цены на товары растут вследствие роста спроса, и это затем приводит к росту предложения — росту инвестиций и производства товаров, то на самом деле практика, как уже показано, часто это не подтверждает. Жизнь оказывается богаче многими и даже безнравственными бизнес-поступками: можно поднять доход без инвестиций и расширения производства, а просто поддаться ажиотажу (спроса и дефицита), или создать ажиотаж для роста цен, или уйти на другие выгодные рынки продаж.

Что касается (в разбираемом контексте) функции власти по макроэкономическому регулированию, то наблюдаю, как оно осуществляется в целях стабильности крупного бизнеса, и не столь в целях социально-экономической стабильности страны. Последнее же предполагается у власти как само собой разумеющееся и без лишних пояснений. Надо бы чаще напоминать, что эти виды стабильности не тождественны. Хотя надо признать, что 2021 год был далек как от макроэкономической, так и социально-экономической стабильности.

Все механизмы ценообразования (ценоформирования): демпферные, инвестиционные, индексации цен и тарифов, компенсаций, дотаций, льгот и т. п. — все это, фактически, и есть методы согласования власти и бизнеса по безрисковой устойчивости (стабильности) бизнеса и его инвестиционного наполнения за счет доходов населения и государственного бюджета. И интервью А. Белоусова Forbes в этом убеждает: «...У нас выстроена эшелонированная оборона против этой волны инфляции. Первый рубеж — это экспортные демпферы на зерно, пшеницу, ячмень, растительное масло. Второй — это замораживание цен на удобрения. И третий — связан с импортом». Если углубиться в вопрос, то на самом деле, даже «первый рубеж» не сдерживает инфляцию: экспорт и внутренние цены на сельхозпродукцию бизнесу по любому выгодно повышать.

Разумеется, власти обязаны заботиться об условиях стабильной деятельности бизнеса — это их функция, но стабильность бизнеса не должна осуществляться за счет населения: изъятия (через рост цен — произвольно добавленной стоимости) доходов, стагнации потребления и сохранения бедности.

Некоторые выводы об интересах в регулировании экономики

Итак, показатели инфляционного роста, доходов и потребления 2020–2021 гг. и начала 2022 г. свидетельствуют, что российская власть развивает экономику не благополучия для всех, а экономику обогащения крупного олигархического бизнеса, обогащения властвующих и провластных элит и чиновничьих кланов.

Только этим можно объяснить то, что у власти нет нужды в новой экономике — для всех, нет нужды в новых экономические знаниях, она давно уже проводит экономическую политику, базирующуюся на эклектических знаниях западного толкования, которые пишутся для развивающихся экономик.

В этом плане, например, можно наблюдать как власть — то считает необходимым подкорректировать ставку рефинансирования (Банка России) в сторону увеличения, то желает вернуться в 2022 году к параметрам «бюджетного правила» (заявляет М. В. Мишустин). И тогда, якобы, снизится спрос на деньги, сократится их избыточное количество, стабилизируются инвестиции, снизится спрос на товары — и таким способом инфляция будет таргетирована до планового показателя. Странно и наивно: как будто у бизнеса больше нет иных возможностей повышения цен, как только правильно реагировать на регулирующие меры ЦБ и Правительства. В реальности же, поводов и причин повышения цен у бизнеса предостаточно и без особой оглядки на такие меры. И тогда власти снова придется находить консенсус с крупным бизнесом.

Особо обращает внимание то, что антиинфляционные меры 2020–2021 гг. — это, в основном, меры принятые «на ходу». Факты дают основание полагать, что регулирующая функция власти, в частности, в рыночном ценоформировании не базируется на какой-либо выработанной модели и методологии — это набор заимствованных и выработанных практикой мер.

Мировая экономика, а точнее, западная экономика, получается — главный фактор, влияющий на российскую экономику (российский бизнес), внутренние цены и уровень жизни россиян. Так как Россия хозяйствует в рыночных условиях и является частью глобальной экономики, то, как считается во власти, и внешние события, неблагоприятно влияющие на российскую экономику и социальное благополучие, естественны и объективны.

Правительство, фактически, — лоббисты, именно, крупного бизнеса в России. Все, что в интересах рынка, рыночных отношений — в интересах крупного бизнеса, а не для всех. Власть и крупный бизнес создали и реализуют закрытую экономику, где общественный фактор, как внешний фактор, — общественные природные ресурсы, государственный бюджет, население и его доходы — выступает базой и источником обогащения для крупного бизнеса.

Вот и глава НК «Роснефть» И. Сечин, как бы в подтверждение сказанного, выступил в январе этого года с инициативами по сдерживанию цен на оптовом рынке электроэнергии, которую потребляет промышленность, и обратился с этим к высшей власти. Несомненно, он выступил в интересах крупного нефтебизнеса. Но я вижу одно (в контексте излагаемой темы) — это междусобойчик по выравниванию интересов и доходов крупных бизнесов. Ничего и никого более. Особенно важно то, что в этом и многих иных случаях нет никого, кто активно и громко выступает в интересах населения!

Часть III. Построение методологии антиинфляционного регулирования и ценоформирования

Самая насущная и главная сегодня государственная задача власти, которую она обязана непрерывно осуществлять, развивая экономику, если выразить, по-простому, — накормить население. При расширенном разъяснении: обеспечивать население доступными базовыми благами и услугами (1), создавать условия для трудовой деятельности и достаточности трудовых доходов (2), ликвидировать бедность (3), обеспечить условиями для существенного подъема рождаемости (4), улучшать здоровье населения или снижать заболеваемость (5). И эти составляющие (части) задачи я обозначаю составляющими благополучия населения и страны.

Добавлю к этому еще одну мысль — опорную позицию — на благополучие для всех: нельзя достигнуть благополучия для всех, основываясь только на стремлении к экономической выгоде, все устремления власти к благополучию населения надо основывать на справедливости, где экономическая выгода является частью благополучия и распределена равномерно между всеми.

Именно составляющие благополучия и их уже давно неудовлетворительное состояние позволяют их представить (что будет вполне приметно) как атлас неблагополучия (благополучия) населения. Реальные результаты (улучшения или ухудшения составляющих благополучия) должны быть критериями и доказательствами выполнения или невыполнения главной задачи государственной власти. Также я бы предложил такой или подобный атлас принять в качестве и публичного оценочного материала, показывающего и социальность экономической политики.

Здесь я бы в критическом настрое подметил, что хотя в статье 7 Конституции России и прописано: «Российская Федерация — социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь...», но социальность в реальной жизни — не очевидна. И статистические данные давно не убеждают в социальности проводимой политики.

Думаю, социальность надо «высвечивать» во всех экономических деяниях власти, в том числе и в регулировании цен. Понятно, что без доступных цен и, вообще, ценоформирования в интересах населения и отраслей экономики, но не в интересах личного обогащения бизнеса и многих властвующих чиновников, власть главную задачу выполнить не сможет. И своими доходами население может долго «ощущать» антисоциальность регулирования.

Исходя из главной задачи и желательно обновленной новым пониманием власти, можно приступать к выработке методологии антиинфляционного регулирования цен — в интересах, малого бизнеса, отраслей хозяйства и, прежде всего, населения. До сегодняшнего времени ничего принципиального в решениях власти для стабилизации цен не происходило. Власть не желает признавать, что нынешние растущие цены на основные товары и услуги на самом деле являются конъюнктурно-спекулятивными ценами, и не имеют в своем спекулятивном приросте никакого трудового основания.

Конечно, многое из того о чем я пишу, предназначено для государственной власти, так как разбираемые мною проблемные темы относятся к ее компетенции решений. И поэтому компетентность, образованность, нравственность и патриотичность власти я бы тоже причислил к проблемной теме, и разбираемую мною в иных своих статьях.

Российской власти давно пора уйти и от пафосного декларирования своих забот о росте благосостояния россиян, снижении бедности и росте рождаемости — на самом деле, мы видим многую профанацию деятельности власти в этих вопросах.

Полагаю, именно с признания властью профанации своей работы в деле разрешения проблем инфляции и забот о росте благосостояния и рождаемости, ликвидации бедности следует начать работу по антиинфляционному ценоформирования и регулированию. Ибо неумеренная инфляция подрывает усилия в разрешении основных социальных проблем.

Таким образом, мои наблюдения и выводы о рукотворности и выгодности инфляции, и рассуждения к решению инфляционной проблемы, вполне имеют методологический характер, и их можно принять в основу — как обоснование — антиинфляционной политики и антиинфляционного регулирования, дополнительно принимая во внимания их согласованность с положениями Конституции России.

*

Разумеется, методология антиинфляционного регулирования и ценоформирования должна включать соответствующие принципы, способы и инструменты.

В первой части заметки уже были представлены принципы антиинфляционной модели регулирования цен, которые, одновременно, я рассматриваю и как принципы антиинфляционного ценоформирования внутренних цен. И это следующие (дополненные) принципы:

1. исключение связи (зависимости) между внешними ценами (и внешним спросом) с внутренними ценами на продукцию, произведенную в России,
2. исключение требования равнодоходности: соответствия доходности внутренних и внешних цен,
3. абсолютный приоритет потребностей внутреннего рынка над потребностями внешних рынков для любого товара или услуги, произведенного на территории страны
4. запрет на повышение внутренних цен на товары отечественного производства при снижении их производства или переработки, или при образовании иного планового или непредвиденного их дефицита.
5. запрет на применение инвестиционного ценообразования (механизма и метода формирования и получения инвестиций) — инвестиционных надбавок в ценах на природный газ, электроэнергию, жилищно-коммунальные ресурсы и т. п. — пока населению и частным и частно-государственным, можно сказать, плательщикам не будет придан статус инвесторов и не будет определен механизм получения ими доходов от инвестиций. Иначе сказать, это принцип придания статуса инвестора населению при применении инвестиционных надбавок к ценам.

В моем представлении, эти принципы должны применяться к ценам базовой продукции, производимой и потребляемой внутри страны, как населением, так и предприятиями отраслей хозяйства (металлы, древесина, удобрения, зерно, энергоресурсы, тарифы и т. п.). Межотраслевого «перетекания» инфляции не должно быть. Ясно и то, что ценоформирование продукции для внутреннего потребителя должно быть отсечено от влияния цен на внешних рынках. Также и экспортные (более высокие) цены никак не должны влиять на внутренние цены.

В принципах важен заложенный в них смысл: уравновешивать экономические интересы и доходы. Поэтому их вполне можно бы назвать принципами справедливого ценоформирования.

В этом плане стоит обратить внимание и на такую идею как внедрение в российское экономическое пространство нравственных и одобряемых в обществе способов повышения бизнесом своих доходов, исключающих манипулирование ценами при производстве, переработке или продаже продукции.

Повышение бизнесом своих доходов может опираться на такой принцип, как соблюдение равной повышаемости доходов бизнеса и населения, который заключается в том, что общий рост доходов крупных (ключевых для экономики и страны) бизнес-структур, в том числе и личных доходов собственников, должен происходить в равной мере с ростом доходов населения. Если равности (соразмерности) не происходит, то власти должны обязывать бизнес-структуры снижать посредством снижения цены доходность бизнеса. Это будет принцип равноповышаемых доходов бизнеса и населения.

Данный принцип вполне можно отнести к шестому принципу антиинфляционного регулирования цен и ценоформирования.

Внедрение и соблюдение указанных принципов бизнесом, полагаю, потребует больших государственных и общественных усилий, в том числе и понуждения. Но, думаю, и добровольность соблюдения принципов будет не чужда бизнесу. Справедливость и патриотичность все-таки присущи большей части предпринимателей нашей страны. Главное, чтобы их не развращали капиталистическими соблазнами и установками к безмерному обогащению. С другой стороны, самой власти потребуется вначале реформироваться и приложить усилия к пониманию социальности в экономике (экономической политике) и затем, конечно, приступить к реформированию государственного регулирования экономики.

*

Прикладная часть формулируемой методологии, разумеется, должна включать способы и механизмы антиинфляционного ценоформирования. Ниже приведу некоторые (как публично высказанные специалистами, так и сформулированные мною) позиции и подходы по способам и механизмам такого ценоформирования, которые, в системной связке призовут субъектов ценообразования к порядку, убедят в социальности проводимой экономической политики и придадут населению позитивный настрой на перспективы своей жизни:

1. Переход регулирования экономики на принципы антиинфляционного регулирования и ценоформирования следует начать или синхронизировать (как было предложено в первой части заметки) с обнуления всякого роста цен и действий всех механизмов регулирования цен в стране. «Обнулить» означает введение в стране запрета на повышение цен, тарифов, сборов и ставок на все отечественные товары и услуги и приостановку применения регулирующих и корректирующих их механизмов.

К этому я бы добавил предложение о прекращении ежегодно осуществляемого планового повышения регулируемых цен и тарифов (газ, электроэнергия и др.), провоцирующего каждый раз инфляционные волны в стране, так как вообще не выяснена общественная эффективность такого регулирования. Подробнее об этом можно прочитать в предыдущих статьях. Государственное же регулирование цен следует применять в границах системы государственного ценообразования, которая еще не сформулирована.

2. Производство достаточных объемов и физическую и ценовую доступность базовых, жизненно важных благ (продовольствие, энергоресурсы, непродовольственная продукция и услуги массового потребления) должно гарантировать государство. Производить эти блага, в основных и гарантированных объемах для потребления, должны государственные (муниципальные) предприятия либо предприятия (бизнес-структуры) на 50% (или в контрольной части принятия решений) принадлежащих государству. Такие гарантии — обязанность государства.

К этому добавлю, что указанные предприятия (бизнес-структуры) как ключевые производства для жизнедеятельности населения и страны являются в то же время и ценоопределяющими: цены этих производств прямо влияют на цены всех потребительских товаров и услуг в стране. Ценоопределяющая значимость этих производств повышается, так как ценоопределение автоматически включает в себя и инфляционно-формирующую составляющую. Поэтому ключевые производства, будучи и ценоопреляющими, должны находиться под жестким государственным управлением (регулированием) и в руках государства. И здесь можно подойти к формированию и внедрению государственного, государственно-рыночного ценообразования.

3. Вполне допустимо (уже было отмечено в ч. I заметки), в том числе и для воспитания ценовой дисциплины, крупному бизнесу (бизнес-структурам) во всех отраслях экономики выдавать плановые (директивные) задания как по номенклатуре и объемам производства и реализации на внутреннем рынке базовых, жизненно важных благ, так и по уровню розничных цен. Розничные цены тогда должны рассчитываться по реальным издержкам и плановой прибыли.

Надо отметить, что плановые задания уже практикуются. А. Белоусов, в частности, в упомянутом интервью Forbes (относительно наращивания экспорта удобрений и нехватки их для своей сельхоз. отрасли) сказал следующее: «Разработан детальный план поставок удобрений помесячно с каждого предприятия в каждый регион, и за этим будут следить». Можно надеяться, что опыт плановых заданий будет наработан и будет широко применяться при производстве ключевой продукции.

4. Переводить в государственную собственность (национализация, выкуп) или брать под государственный контроль крупные предприятия (бизнес-структуры) манипулирующие ценами и объемами производства базовой, жизненно важной продукции с целью повышения доходов и иной незаслуженной выгоды. То же следует применять и к крупным предприятиям, не выполняющим плановые (директивные) задания по объему производству и уровню цен базовой, жизненно важной продукции.

5. Помимо работающих в настоящее время в сельскохозяйственной отрасли предприятий, фермерских и личных хозяйств частной и личной форм собственности, я вижу необходимость в повсеместной организации и государственных, муниципальных и коллективных сельхоз. предприятий. Это — предприятия по типу совхозов, госхозов и иных форм организации, в том числе, по специализации, имеющие зерновые элеваторы, машинно-тракторные станции, мощности по хранению и переработке продукции, которым передавались бы сельхозугодия и государственные (муниципальные) инвестиции в разных формах (финансовые, материальные и др.). Таким предприятиям (не частной формы собственности) должны будут доводиться плановые задания по объемам и номенклатуре производства продукции, себестоимости и ценам.

Давний и сверхмерный рост цен на продовольствие свидетельствует, что власть не может подчинить и контролировать частный бизнес в деле производства и реализации населению достаточных по объему и номенклатуре продовольствия и его ценоформирование. К сожалению, уровень цен на продовольствие не позволяет малодоходной части населения покупать и потреблять продукты не только в соответствии с рекомендуемыми рациональными нормами, но зачастую и в объемах минимальных норм.

Для поддержания стабильности цен, расширения трудовой занятости и повышения доходов населения обязательно надо (и это давняя проблема) поддержать и содействовать производству и сбыту излишков сельхозпродукции не только в сельской местности, но и в пригородной местности, где имеются дачные участки, возможность и желание производства овощной, плодово-ягодной и иной продукции на продажу. Но производство и сбыт излишков такой продукции властью системно не организовано.

Для этого, как вижу, и об этом я писал лет десять назад, следует расширить и активизировать (с государственной и муниципальной законодательной, организационной и материально-финансовой поддержкой) деятельность потребительской кооперации. Для развития сбытовых возможностей сельхоз. производителей (и не только) принципиально важно развивать муниципальную розничную торговлю, муниципальные (в городах) хранилища овощной и плодово-ягодной продукции. Сегодня этого нет, хотя действующее законодательство не препятствует организации муниципальной торговли.

В решении этой проблемы я бы предложил обратиться и к опыту Республики Беларусь (Белоруссии), где давно действует разного рода поддержка сельских жителей (сельского труда) в производстве и сбыте излишков сельхозпродукции. Полагаю, что именно поэтому в Белоруссии люди на селе живут стабильно (с достатком), и благоустроены села, в отличие от России, где села (деревни) постепенно исчезают.

Итак, предложив свое содержание методологии антиинфляционного регулирования и ценоформирования, я уточняю, что все изложенное опирается на понимании:

• необходимой продовольственной безопасности страны, которая до сих пор не обеспечена,
• постановки экономического заслона на пути внешней конъюнктуры и западным интересам, зависимости от мирового спроса и предложения, и проникновению инфляционного хаоса, и добавлю более — проникновению западных «демократических ценностей», которые (в нравственно-экономическом срезе) соблазняют часть предпринимателей к получению больших и быстрых доходов,
• естественного устремления людей к благополучию, опирающемуся на понимание достаточности благосостояния, достигаемого трудовым способом,
• веры людей в то, что власть должна быть справедливой, а страна должна быть разумной, благоприятной и достаточной для проживания всех.

Заключительное положение

Мои давние политэкономические наблюдения за рыночной капиталистической жизнью нашей страны и явным желанием власти, политических и экономических элит соответствовать в этой жизни западным канонам (как истинным, по их мнению, в цивилизационном развитии) убеждают, что они своей политической и экономической деятельностью, и вероятно не замечая того, почти сформировали чуждую социальную реальность.

В этой искаженной реальности люди воспитываются и образовываются в стремлении и готовности к материальному обогащению и потребительству как смыслам жизни. Но, «осилив» потребительство, людей настигает деградация сознания и жизненный скепсис.

Полагаю, что и инфляционная раскрутка цен, рыночная вакханалия (обычно, при попустительстве власти) во многом вызвана стремлением к быстрому обогащению части собственников и руководства компаний, которые воспользовались выгодно сложившимися для обогащения в 2020–2021 гг. внутренними и внешними экономическими обстоятельствами.

Наверное, мы забыли, что рыночное хозяйствование может быть и не капиталистическим. Все это надо менять: прекращать в стране экономический хаос, природную неуравновешенность капиталистических экономических отношений, подпитываемую кризисными колебаниями глобального капитализма.

Будем надеяться, что этот капиталистический период как провал в цивилизационном движении человечества и порождающий надломленные потребительством поколения, будет преодолеваться для начала формированием нового понимания некапиталистического пути экономического развития.

На этой позитивной ноте я заметку и заканчиваю.