Васильев С. А.
5 декабря 2021 г.


Политэкономическая заметка

Инфляционный хаос: о рукотворности хаоса и выработке антиинфляционной модели регулирования цен (часть I)

Ценовой хаос или ценовой беспредел — это беспричинный и несдерживаемый ажиотаж в повышении потребительских розничных цен. Этот хаос мы видим уже больше года, начиная с осени 2020 г., и я его объясняю исключительно жадностью и бессовестностью бизнеса и попустительством власти. Помимо попустительства бизнесу власти (речь об исполнительной власти всех уровней) сами участвуют в ажиотажном повышении цен. Им приходится в этом участвовать, так как ценовой маховик запущен.

Предлагаю посмотреть и следующие части заметки: «Инфляционный хаос: итоги 2021 года и построение методологии антиинфляционной регулирования (части II и III)»

Об усугублении инфляции

Несмотря на признаваемую властью плохую инфляцию, мои наблюдения за продовольственными розничными ценами обнаруживают, что цены на основные продукты питания: яйца, хлеб, молоко, мясные изделия, крупы и др., выросли с весны т. г. по осень (по ноябрь) т. г. на 20–30–40% (есть скачки цен и на 100% роста). А цены на картофель, огурцы, помидоры за год выросли вообще чуть ли не на 100%. Они выросли, даже не среагировав на традиционную сезонность увеличения объема продаж. Это и есть (в большей части) продовольственная инфляция, и только за 6–8 месяцев. Я бы даже назвал происходящий (2020–2021 гг.) рост цен не только спекулятивным, но и беспорядочно-спекулятивным.

Про рост цен, тарифов, ставок и сборов на непродовольственные товары и услуги (например, металлопродукцию, пиломатериалы, авиаперелеты, перевозки, потребительские кредиты и иные) можно и не говорить, но они также вышли из-под контроля власти.

Происходит уже и неоспариваемый властью ценовой хаос, а еще точнее, ценовая вакханалия. Складывается впечатление, что цены повышаются просто так — открылась возможность ухватить дополнительный доход от всего, что продается. Бизнес пошел в разнос с повышением цен. Правительство РФ и ЦБ РФ демонстрируют растерянность, неверные оценки и причины инфляции, и призывают дать предложения по сдерживанию инфляции.

Вот и глава Центробанка Э. Набиуллина в Госдуме (18.11.21 г.) высказалась по поводу двухзначных показателей продовольственной инфляции, назвав ее причинами рост мировых цен на продовольствие, неурожай, удорожание рабочей силы в сельском хозяйстве. Кроме этого, по Э. Набиуллиной, «именно рост цен на продукты питания, которые люди покупают практически каждый день, разгоняет инфляционные ожидания». И ЦБ беспокоит (сайт «dumatv.ru») «тот факт, что чем меньше доходов у человека, тем больше в его потребительской корзине занимают продукты, и значит, что инфляция бьет по нему в первую очередь». Что можно здесь сказать? Последнее является давно установленным статистическим фактом, поэтому беспокойство ЦБ по этому факту вообще неуместно. Выступление же о причинах инфляции хотелось бы назвать пустозвонством, как бы грубо такая оценка не звучала. Потому как это и иные подобные выступления не более чем простая (и почти стандартная) констатация причин-фактов инфляции, из которых ни методологических выводов, ни конкретных предложений не следует.

Простые перечисления (якобы) причин инфляции — это ни о чем. В таких перечислениях не понятно, какие должны быть необходимые действий власти и их последовательности, и это вызывает чувство безнадежности в способности нынешней власти справиться с инфляцией.

Предела роста цен пока не видно. Власти хотя и перешли на ручной режим контроля за ценами, тем не менее, проявили себя с худшей стороны: они оказались не способны поддерживать ценовой порядок и остановить уже наступивший беспорядочный рост цен. И это говорит о явном провале власти в деле сохранения социальной стабильности и повышения благосостояния населения.

Представление выводов-позиций

Мои наблюдения за ходом инфляции и антиинфляционной борьбы позволили выработать некоторые политэкономические выводы-позиции, которые вполне могут лежать в основе антиинфляционных подходов и предложений:

  1. Инфляция в России имеет рукотворные причины и рукотворно осуществляется. Никаких объективных причин, независящих от воли человека, нет. Бывают условия для инфляции. В частности, неблагоприятные для человека природно-климатические явления (засуха, наводнение) можно причислить к объективным условиям; такие условия могут повлиять на изменения внутренних цен на продукты, как в сторону повышения, так и в сторону их снижения. И то, если власти не спрогнозировали, не учли потери (или избыток) сельскохозяйственной продукции и не смогли предусмотреть страховые меры. В частности, засуха и сокращение посевных площадей не являются достаточными фактами, чтобы быть причинами роста цен, так как они были известны заранее.

    То есть условия могут стать причиной роста цен, а могут и не стать. Также и рост спроса и цен на внешних рынках не могут выступать объективными причинами для роста цен на внутреннем рынке. Это — повод бизнесу для повышения цен.

  2. Как уже отмечено, повышение цен в стране на ту или иную продукцию бизнес увязывает, во многом, с ростом спроса и цен на такую продукцию на международных рынках. Логика явно надуманная. Это субъективная позиция бизнеса, которая давно вошла в привычку и выдается за объективность, объясняемая якобы объективным стремлением к максимизации прибыли. И таким рыночным субъективизмом неверно руководствуются власти.

    Подчиняясь «благоприятному» (для наращивания нетрудовой прибыли) росту спроса и цен на международных рынках, российские бизнес-структуры наращивают экспорт и, ориентируясь на тенденции спроса на внешних рынках, вымывают часть продукции с внутреннего рынка и поднимают цены. Даже, как сегодняшний факт, резкий рост цены на лососевую икру в России объясняется (президентом Всероссийской ассоциации рыбохозяйственных предприятий и экспортеров Г. Зверевым) снижением запасов икры в японских хранилищах, что привело к росту спроса, росту цен и, соответственно росту экспортных поставок в Японию.

    И, опять-таки, внешние рыночные обстоятельства явились поводом (и никак не объективной причиной) для организации повышения внутренних цен. Я бы назвал такое поведение бизнеса мошенничеством, которое во властных структурах и обществе надо осуждать.

  3. Бизнес-структуры рыночного профиля не являются образцами совестливого поведения в части сдерживания цен; здесь они, в большей степени, безответственные участники рынка потребительских товаров и услуг. Потребительское благополучие населения интересует бизнес только в части потребительских возможностей людей и на этой основе — повышение рентабельности бизнеса.

    Российский бизнес давно проецирует модель балансирования (соответствия) спроса и предложения внешнего рынка посредством цен на внутренний рынок, но без учета российских специфик. А это: самодостаточность почти всех видов ресурсов и производств и возможности быстро нарастить предложение продовольственных и непродовольственных товаров. И, разумеется, за внутренним равновесием спроса, непрерывающегося предложения при постоянстве цен должны следить власти.

  4. В России давно уже происходит переток проиндексированных доходов (пенсий, заработных плат, иных выплат) в части их прироста от населения к бизнесу (и частному и государственному), который изымает этот прирост через повышение цен на основные товары и услуги. Если коротко, то прирост доходов поглощается ростом (приростом) цен. Тем самым, реальное потребление благ (без учета потребительских кредитов) просто не растет.

    Доказательством этому является, во-первых, то, что в стране с 2010 г. по 2020 г. численность бедных стабильно держится в пределах 18–19,6 млн человек (12,5%–13,2% от общей численности населения); во-вторых, то, что при ежегодной индексации пенсий и доходов населения за период с 2010 по 2019 гг. соотношение среднего размер пенсий к величине прожиточного минимума почти не изменялось: оно составляло 1,65–1,57 величины прожиточного минимума. Также и соотношение среднедушевых денежных доходов (всего) населения страны к прожиточному минимуму за период с 2007 по 2019 гг. (в разные годы) составляло от 3,16 до 3,33 величин прожиточного минимума.

    Постоянство соотношений указанных величин доходов к прожиточному минимуму столько лет как раз свидетельствует о стагнации — застое в потреблении базовых продуктов, товаров и услуг: потребление не улучшается и не увеличивается, а остается на одном уровне.

    Тем самым, переток индексируемых каждый раз доходов в пользу бизнес-структур является бессовестным, наглым изъятием у населения доходов при попустительстве власти.

  5. В постоянном перетоке индексируемых доходов населения (см. выше п. 4) в пользу бизнеса я нахожу консенсус между властью и бизнесом. Подробнее о консенсусе можно прочитать в моем очерке «Бедность в стране как следствие консенсуса между властью и бизнесом»

    Консенсус заключается в том, что, с одной стороны, власть каждый год осуществляет планово-регулируемое повышение цен на базовые энергоресурсы и услуги: природный газ, электроэнергия, нефтепродукты, перевозки, коммунальные ресурсы и т. д., и таким способом властью запускается планово-регулируемая инфляция. Одновременно с этим объявляется и предельный порог инфляции.

    С другой стороны, исходя из факта планового повышения цен как инфляционной основы, сформированной властью, бизнес — производитель товаров и услуг, и являющийся участником производственных и кооперационных цепочек, — запускает по всей стране (по своим цепочкам) вторичную инфляционную волну: «внутреннее движение» по пересмотру (повышению) цен и тарифов.

    Затем власть в течение года старается контролировать соблюдение бизнесом утвержденного ею порога инфляции; и по результатам года, исходя уже из фактической инфляции, власть осуществляет (но со следующего года) индексацию пенсий и иных соц. выплат. И сам бизнес, как работодатели, тоже повышает заработные платы своим работникам.

    Консенсус — это ежегодное программирование властью роста цен на базовые энергоносители, тарифы и потребительские цены (1), и индексация доходов населения для компенсации инфляции (2), которая, опять-таки, изымается последующим ростом цен (инфляцией). И все это для целей поддержания доходности бизнеса (явно не рыночным способом) и поддержания доходов населения (с явной имитацией роста благосостояния). В целом, такой консенсус является способом инфляционно-равновесного развития экономики.

    Повторяющееся программирование иногда напоминает «день сурка», когда ежегодно объявляется и происходит индексация доходов населения, а потребление основных благ все равно остается на одном уровне.

  6. В постсоветский период в стране произошел захват бизнес-структурами под свое влияние экономического пространства страны — в частности, экономических отношений в ценовом диапазоне: бизнес-структуры вырабатывают и диктуют власти механизмы и принципы ценообразования, ценовые правила для формирования посредством цен (тарифов и т. п.) высокой доходности бизнеса, прибыли и источников развития. В этом плане следует обозначить и демпфирующий механизм, и принцип равнодоходности внутренних и экспортных цен, и инвестиционные надбавки к ценам и тарифам, и компенсации убытков, и компенсации недополученной прибыли, и индексации цен и тарифов.

    Власть, как уже очевидно, всему этому содействует — нормативно закрепляет применение механизмов и принципов ценообразования в целях поддержания консенсуса с бизнесом. Консенсус больше действует в интересах бизнеса, и, определенно, как уже обосновано, в ущерб интересам (в повышении реальных доходов и потребления) большей части населения.

Таковы некоторые мои политэкономические позиции, которые вполне позволяют смотреть на происходящую в стране инфляцию, как, в большей степени, на рукотворное произведение власти и бизнеса.

О новой антиинфляционной модели ценообразования и регулирования цен

Конечно, если сегодня продолжать действовать (сдерживать цены) также безрезультатно, то можно, не очень интеллектуально напрягаясь, спрогнозировать дальнейший рост и спекулятивные скачки цен на все товары и услуги, снижение и стагнацию потребления населением, снижение реальных доходов и, соответственно, рост бедности в стране. Вряд ли и призывы к совести и нравственному долгу понудят бизнесменов не спекулировать и снизить потребительские цены.

Безудержная инфляция, как следствие провала власти в сдерживании цен и обуздании бизнеса, требует нового осмысления целей государственного регулирования и объема государственного регулирования.

Имеется ли альтернатива существующему регулированию цен, фактически, тормозящему рост реальных доходов и реального потребления? Назрела необходимость новой архитектуры (модели) ценообразования и государственного регулирования цен, фиксирующей в опорных элементах принципы социального согласия, согласования и повышения благополучия населения, как главенствующие. В этом плане, новая архитектура подразумевает регулирование цен и как антиинфляционное регулирование.

Надо анализировать инфляционную проблематику, собирать и разбирать различные подходы и предложения для выработки разумного регулирования цен в интересах реального потребления населения, а не обогащения бизнес-структур (за счет роста цен). Последнее тоже можно принять критерием регулирования цен.

Для начала (1) надо признать, и, прежде всего, власти, что действующая модель, система государственного регулирования цен и инфляции (что также верно) не справилась с инфляционно-ценовым хаосом, начавшимся осенью 2020 года. Эта система ухудшила потребительские возможности населения.

Затем (2) я бы предложил обнулить всякий рост цен и все механизмы регулирования цен в стране на определенную календарную дату. Что означает «обнулить». Это означает введение в стране запрета на повышение цен, тарифов, сборов и ставок на все отечественные товары и услуги и применение регулирующих и корректирующих их механизмы. Также (3) приостановить изменение (введение) налогов и платежей, ведущих к увеличению нагрузки на доходы населения, к увеличению себестоимости и розничных цен непосредственно, либо опосредовано — через иные цены и каналы. При этом (4) разрешить снижение цен и тарифов.

После чего (5) приступить к наведению порядка с внутренними ценами и тарифами на отечественные товары и услуги, что, в частности, включает введение следующих принципов ценообразования:

а) требование исключения связи между внешними ценами и спросом с внутренними ценами,

б) требование исключения соответствия доходности (равнодоходности) внутренних и внешних цен,

в) приоритета внутреннего рынка (внутренних потребностей) над внешними рынками для любого товара или услуги,

г) запрета повышения внутренних цен на товары отечественного производства при снижении их производства или переработки, или при образовании иного планового или непредвиденного их дефицита.

д) отменить или приостановить применение инвестиционного ценообразования (механизма и метода формирования и получения инвестиций) — инвестиционных надбавок в ценах — пока не будет признан статус населения как инвестора и не будет определен механизм получения населением доходов от инвестиций.

И только после (6) построения новой архитектуры (модели) ценообразования и регулирования цен следует обосновывать повышение (или снижение) цен и тарифов, применение различных индексаций, внедрение новых (компенсирующих) механизмов ценообразования.

Вполне допустимо (7), в том числе и для воспитания ценовой дисциплины, крупному бизнесу (бизнес-структурам) во всех отраслях экономики выдавать плановые (директивные) задания как по номенклатуре и объемам производства и объемам реализации на внутреннем рынке, так и задания по уровню розничных цен в магазинах и т. п.

Плановые задания производства и реализации на внутреннем рынке вполне можно отнести к вопросам экономической и продовольственной безопасности России, особенно в условиях международной продовольственной, энергетической, эпидемиологической напряженности и повышения, так сказать, градуса военной риторики со стороны Запада. Важно отметить то, что указанная напряженность продолжает усугубляться. Как видится, необходимо, скорректировать внутреннюю и внешнюю экономическую политику с введением ограничений в либерализации экономики.

На этой требовательной ноте я заканчиваю заметку.