Васильев С. А.
21 февраля 2020 г.


Очерк

О противостоянии России и Запада

(Рассуждения о противостоянии и его условиях, доминировании Запада и восстановлении истинного исторического пути)


Написать очерк меня побудила брюссельская новость от «РИА Новости» (19.12.19 г.), и именно следующее: «Европарламент подготовил проект резолюции, в которой применил расширительное трактование условий для снятия европейских санкций с России. Документ среди прочего призывает Москву «отменить или изменить все законы, несовместимые с международными стандартами», а также «уважать международное право» (https://ria.ru/20191219/1562556959.html).

По данной теме также можно посмотреть мои работы: «Демократизация „по-западному“: путь хаоса и деградации», «О рейтинговой зависимости российской власти в оценке эффективности государственного управления», «Куда пойдет Россия?», «Газовый конфликт и рыночные принципы», «Тезисы к манифесту борьбы с сатанинской западной демократией», «Убрать демократию и призвать народовластие».

Общее о противостоянии

Приведенный (европарламентский) призыв, по сути, представляет собой требование. И в этом, как бы, ничего для нас нового нет. В призыве явно «высвечивается» цивилизационно-мессианское содержание политики Запада по отношению к России. Контекст такого содержания — непримиримость с русской цивилизацией. От России (Руси, Российской империи) Запад всегда что-то требовал, и ей во все времена указывали и призывали. К России всегда были претензии, и ей всегда делали замечания. Запад всегда относился к России враждебно. Враждебность закрепилась на генетическом уровне западного цивилизационного развития. И Россия всегда (с той или иной силой) противостояла западной враждебности.

«Врожденными задачами» Запада в отношении России, как и всех стран не своего мира, всегда были «захват» экономического и потребительского пространства и его эксплуатация, ограничение и контроль их развития, и все это — в интересах собственных (западных) нужд и западного доминирования над остальным миром.

О противостоянии России и Запада написано и выговорено много и за последние лет пятьсот, и за последние лет двадцать. Например, к теме противостояния в различных формах и необходимости его преодоления обращались И. Т. Посошков (1652–1726), Н. Я. Данилевский (1822–1885), Н. С. Трубецкой (1890–1938), Д. С. Львов (1930–2007) и многие другие. Однако, как видится, базовые (сущностные) условия противостояния выяснены не в полной мере, об этом как раз свидетельствует «слабая» постановка вопросов о необходимости и возможности преодоления или завершения противостояния. Видно, что и логика дальнейших (будущих) отношений России и Запада, оцениваемых как противостояние, также не выяснена.

Определенный исторический взгляд на отношения с Западом позволяет выявить периодичность в противостоянии: периоды антагонистических противостояний — войны (на порабощение, уничтожение или захват территорий), и периоды жесткого соперничества в рамках более-менее мирного сосуществования (иначе, «мирного» противостояния). Объединение же усилий России и Запада происходили только тогда, когда что-то угрожало существованию одновременно России и Западу. И, как известно, в двадцатом веке такой общей угрозой был фашизм.

Порождающие противостояние условия

Противостояние в различных областях жизни: религиозной, военной, экономической, научно-технической, культурной и т. д., дает понимание в том, что это части одного общего — цивилизационного противостояния. Надо полагать, что противостояние находится не только «в умах» и эмоциях обычных людей и чиновников — оно не придумано. Для противостояния должно быть основание — объективные условия (природные, исторические, культурные и т. п.), которые порождают это «бесконечное» противостояние в умах и деяниях. То есть условия, совокупность которых полагает себя как предрасположенность к противостоянию. В них источник повторяющейся логики противостояния, постоянно возникающих и непрерывно действующих причин. Предрасположенность воспроизводится. Значит можно говорить о противоречии цивилизационных систем и, следовательно, естественности противостояния.

Вопрос, значит, и в том, как долго может продолжаться противостояние и возможно ли его преодолеть некой мирно-соперничающей формой сосуществования между Россией и Западом и гармоничным синтезом культур? И риторический вопрос: надо ли вообще его преодолевать?

С другой же стороны, это вопрос и о возможности (необходимости) изменения условий, породивших противостояние. И не только условий, возникших на российской «почве», но и на западной «почве». Надо ли им и нам изменять что-то в условиях, и возможно ли это?

Для дальнейших рассуждений о противостоянии, надо, конечно, обозначить те условия (как основание), которые имеют принципиальные различия для России и Запада. Уровень и историческая глубина противостояния позволяют некоторые перечислить:

  • природно-климатические различия для проживания и выращивания пищи (производства продовольствия); также различия в плотности освоения географического пространства (расселение, хозяйственная деятельность, торгово-транспортные коммуникации и т. п.).

    В частности, климат в России признается неблагоприятным для земледельческого производства. На Западе (европейской ее части) климат не только благоприятный для земледельческого производства (высокая урожайность и доходность, большее разнообразие выращиваемой продукции) и более низкой трудоемкости, но он также позволяет (особенно в средиземноморских странах) высокодоходно эксплуатировать себя (без особых материальных и трудовых усилий) для отдыха и оздоровления людей,

  • различия в трудоемкости хозяйственной деятельности, особенно сельскохозяйственных работ и торговли в силу (названных) природно-климатических различий.

    В частности, по Л. В. Милову (см. «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса»), как раз громадные трудовые затраты сформировали важнейшие черты русского характера и психологии: «трудолюбие, поворотливость и проворность», «чувство скепсиса и обреченности». Доказательства убеждают, что природно-климатические условия формировали (в историческом процессе) организацию коллективной жизни, образ жизни и характер россиян — составляющие культурного кода, отличные от составляющих западноевропейского культурного кода,

  • религиозные различия: между православной русской религиозностью и западной католическо-протестантской,
  • различия, по Н. Я. Данилевскому (см. «Россия и Европа»), в сроках начала культурной деятельности: славянские народы в сравнении с европейскими вступили в исторический период почти на четыре века позже. Также и славянская письменность, первое зерно культурного развития, на пять веков младше германской письменности.

Культурный код и европейничание

Если согласиться с Н. Я. Данилевским, то историческое старшинство культурной деятельности, видимо, позволило (и сегодня во многом позволяет) Западу культурно довлеть над славянским культурным развитием, либо Запад, что тоже вполне допустимо, старался «делами» выдавать желаемое за действительное и, в частности, формировать по разным направлениям «свою действительность» в России.

Но в этом (и не только) вопросе принципиальна и другая сторона: чтобы Западу культурно довлеть, надо чтобы для этого в России была (1) благодатно-добровольная «почва», когда чужая культура воспринимается как своя, или чтобы (2) чужая культура насаждалась реформаторскими методами собственными правителями, в том числе, принудительно.

Обязательно надо отметить, что не только названные условия формировали культурный код славянских (в частности, русского) и других народов, но и исторически долгое (с X по XIX вв.) холопство и крепостничество участвовали в формировании культурного кода, так как сами были составляющими культурной «почвы» (образа жизни). Думаю, что холопство и крепостничество до сих пор сохраняют какое-то «место» в культурном коде народов России (и ранее — народов Российской империи).

В этом убеждаешься каждый раз, когда видишь, как некоторая часть людей (особенно в среднем возрасте и молодежи) позволяют западной культуре довлеть над своими умами и поведением: обыденно заниматься словесным самоуничижением (как то: в России все хуже, чем на Западе) и ежедневно стараться демонстрировать соответствие западным образцам поведения и потребления.

В плане исторического развития именно при Петре I стало насаждаться европейничание (заимствование европейской культуры) в государственной деятельности и в быту русского народа. Европейское внедрялось как передовое и лучшее, а на все русское «накладывалась печать» как «низкого и подлого» (по Н. Я. Данилевскому).

Как видится, реформы Петра I были началом формирования принудительно-благодатной «почвы» для западной культуры и (реформы) знаменовали собой победу Запада — заимствований в организации системы российской власти и во многих сферах жизни на долгие-долгие годы. Но главная «почва» для заимствований сформировалась, находилась и до сих пор находится и воспроизводится в умах многих чиновников, политических деятелей и «передовой» части российской научной и ненаучной интеллигенции — почитателей, носителей и «продвигателей» западной «передовой» культуры (образов западной жизни).

Одновременно, они и активные уничижители российского традиционного образа жизни, который для них отсталый по определению. Таких «продвигателей» западной культуры следовало бы называть добровольными холопами чужой культуры, и, вернее, еврохолопами, а их деятельность культурным холопством и еврохолопством. Хотя само холопство (как институт) в Российской империи было отменено тем же Петром I еще в 1723 году.

Унижение России

Свидетельств политики западного культурного превосходства и еврохолопства (европейничания) с российской стороны можно наблюдать постоянно.

Унизительно для России и ее граждан то, когда государственные чиновники ездят в различные западноевропейские институты и под видом доведения информации или позиции фактически отчитываются о той или иной государственной деятельности на соответствие западным нормам и стандартам. Например, так можно оценить информацию (на «РИА Новости») «Москалькова рассказала генсеку Совета Европы о поправках в Конституцию» (https://ria.ru/20200130/1564072072.html). По сути, Западу был представлен отчет о правовой деятельности, что означает, как ни печально, признание культурного превосходства и подчинение западной правовой системе.

Недавно мое внимание также обратило (на «РИА Новости») и выступление министра обороны Сербии Александра Вулина, в котором он приводит «заявление председателя Комитета по европейским делам бундестага Гюнтера Крихбаума о том, что «кандидат на вступление в Евросоюз не может рассматривать Россию как полноправного и равного ЕС партнера». (https://ria.ru/20200128/1563948609.html)

Сказанное вполне ясно демонстрирует, что восприятие России как неполноправного и неравного Западу партнера давно заключено в культурном коде Запада. И он (код) выработан не где-то в 500-летнем историческом процессе — противостоянии с Россией: он уже был в этом процессе и «управлял» противостоянием. Культурный код Запада, несомненно, формировался намного раньше; затем он в исторических перипетиях должен закрепляться и в каждом новом поколении людей воспроизводиться. Таков порядок вещей.

Петр I, как видится, своими реформами лишь закрепил российскую неполноценность и подчиненность перед западной культурой и тем самым ослабил силу российского культурного кода в противостоянии с Западом. Ослабленность силы ощущается и сегодня.

Самомнение о превосходстве

Запад многие сотни лет подчинял (через войны, работорговлю, колонизацию и «мирную» экономическую и культурную экспансию) себе весь мир и заставлял работать на себя. Одновременно (сотни и тысячи лет), вырабатывалась и система удерживания подчиненности мира себе, в том числе и военными операциями.

Самомнение Запада о своем цивилизационном превосходстве, своей просвещенности и прогрессивности всегда было категорично и высокомерно выражаемым. Например, до сих пор можно часто слышать (навязчивый) нарратив о положительном влиянии Запада на те или иные стороны российского жизни (и развития), будь то: наука, архитектура, искусство, образование, технологии или высокая и изысканная кухня.

Превосходство должно быть выражено во всем, во всех сферах жизни. Западный образ жизни должен восприниматься лучшим и неважно, если восприятие ложное. Запад по этому поводу никогда не скромничал. Запад проводит большую работу по формированию мировоззренческого восприятия о жизни на Западе как эталоне (мериле) лучшей жизни. Все должно демонстрировать превосходство Запада перед остальным миром. Можно и выпячивать какие-либо достижения и демонстрировать как лучшее. Если где-то появляется что-то значительное и лучшее, то это преподносится как подобие западного. Даже если лучшего нет, то Запад формулирует и распространяет на весь мир критерии лучшего. И лучшее, как правило, у Запада. И такое «западное — лучшее» должно восприниматься стереотипно.

Если даже в истории Запада имеются «грехи и слабости», то в учебной литературе и иных произведениях они замалчиваются, подправляются или дописываются, и уже «правильная» история доводится до школьников и студентов в образовательном процессе. Речь идет о переписывании истории в западном «интересе», которое, надо думать, никогда не прекращалось. Здесь только остается задаться вопросом об истинности (ложности) истории, которая уже (надо думать) представляет собой идеологизированное описание исторического процесса и значимых событий. Например, осуществляемые сегодня попытки западных политиков интерпретировать причины второй мировой войны в выгодном для западных стран свете, и отвести, тем самым, ответственность этих стран за ее развязывание, — как раз свидетельствует о непрекращающемся переписывании истории.

Инструментарий для превосходства

Фактически, хотим мы того или не хотим, Запад — это и международные центры выработки и принятия финансово-экономических решений, стандартов производства и многих других решений международной деятельности. Запад — это и центры администрирования демократических норм и прав человека. Запад — это и жесткое миссионерское навязывание своего верховенства, своей юрисдикции (под видом развития демократии) за пределами Запада. К такому навязыванию вполне можно отнести и требования о приведении российских законов в соответствие с международными стандартами или европейскими нормами.

Перед Россией и многими другими странами стоит вопрос, возможно ли и как сделать мир, международные отношения справедливыми. Большинство стран не устраивает неравенство в отношениях, и особенно понуждаемо принимать западное цивилизационное верховенство и его воздействие на свою экономику, финансы, торговлю. И не все страны согласны поддерживать существующий и несправедливый мировой порядок, который, в большей степени, функционирует в интересах устойчивого благосостояния западного мира. Хотя многие малые по территории и населению страны соглашаются с таким порядком вещей. Их устраивает ограниченный политический, военный и экономический суверенитет: они сбалансировали свое развитие в «контексте» западного доминирования.

Известно, если страны не принимают верховенство западного права, западные ценностные и демократические догмы, то Запад будет распространять на эти страны идеологический и информационный негатив, и инициировать различные проблемы, вплоть до организации «цветных» революций. В негативном ключе преподносятся все аспекты жизнедеятельности неподчиняющегося мира. И в этом для нас ничего нового нет. Нам приходиться наблюдать и недобровольно (вынуждено) участвовать в давно созданной и отлаженной работе системы западноевропейского превосходства.

Морально-нравственные устои этой системы — системы организации западного превосходства — выработаны, как известно, давно, и это: философия, право и этика, и их миссионерское распространение на весь мир. Сегодня — это демократия, права человека и иные европейские ценности. Но за этими способами поддержания превосходства видны не сильно скрываемые и другие (истинные для элит) западные «нравственные ценности», применяемые в качестве инструментов в миссионерской деятельности: циничность, чванство, аморальность и коварство. При этом, конечно, нельзя отказывать европейским народам в присущих им традиционных нравственных ценностях.

Доминирование и соглашательство

Размышляя о противостоянии России и Запада и ослабленности нашей российской силы (силы культурного кода) в этом противостоянии, и это особенно видно уже лет тридцать (с 90-х годов прошлого века), отмечу, что российская элита (чиновники, политические деятели, научная и ненаучная интеллигенция) не желает и не видит повода сопротивляться доминированию Запада. Речь, конечно, об определенной части российской элиты, которую я ранее назвал добровольными холопами чужой культуры.

С 90-г годов XX века мы приняли рыночную модель функционирования (и развития) экономики и, в целом, приняли западные правила сосуществования (противостояния) с Западом. Фактически власть отказалась от части государственного суверенитета: международное право имеет преимущество перед национальным правом, и это закреплено в Конституции РФ. Мы передали и часть экономического суверенитета, действуя по экономическим правилам западных институтов (ВТО, МВФ, ВБ и т. д.) — институтов западного доминирования. Мы во многом и мыслим не самостоятельно — не суверенно: либо копируем западные законодательные и экономические наработки, либо оцениваем (меряем) их западным, признавая их более эффективными и передовыми (см. также мой очерк «О рейтинговой зависимости российской власти в оценке эффективности государственного управления»). Например, Запад относит (по своим критериям) Россию к категории стран с развивающейся экономикой, а Россия, признавая эту позицию в мировой экономике, тем самым уже демонстрирует свою зависимость от Запада — западной методологии оценки развитости стран.

Дело в том, как мы (то есть российское население и государственная власть), видя и, должно быть, понимая и поддерживая (добровольно и где-то недобровольно) западное культурное доминирование и верховенство по отношению к России, и тем самым признавая всю эту подчиненность и его унизительность, будем с этим жить дальше? Логика признания такова, что верховенство и доминирование действуют в России до тех пор и постольку, поскольку мы это признаем в своих умах. Разумеется, речь не идет о естественных отношениях с европейскими странами (между народами и субъектами хозяйствования) в сфере торговли, научно-технического, культурного и т. п. обмена.

Восстановление исторического пути

У многих из нас возникал и мученический вопрос: наше подчинение Западу имеет врожденный или приобретенный характер? Противостояние преодолеваемо или «бесконечно»? Приведенные ранее объективные условия, порождающие противостояние, говорят, что многовековое цивилизационное противостояние врожденно (естественно) и неизбежно. Только изменение, исчерпание или исчезновение (по каким-либо причинам) этих условий может привести к преодолению противостояния или цивилизационному поглощению Запада или России.

Даже изменение климата в Европе и «погружение» ее в более холодные климатические условия повлияет не только на трудоемкость производства пищи, на ограничение средиземноморского туризма и отдыха, но и приведет к постепенному падению ее экономики, изменению образа жизни, а затем и потере или снижению политико-экономического статуса, верховенства и доминирования над миром.

Но пока и в ближайшее время не видно предпосылок к изменению объективных условий противостояния. И, как я понимаю, цивилизационно-доминирующая роль Запада в восприятии России и подчиненность ему имеет для России (Российской империи) приобретенный характер. Нельзя одновременно иметь объективные условия (основание) к противостоянию, свидетельствующие о противоречии систем и естественности противостояния, иметь само противостояние, и при этом подчиняться доминирующему Западу, как стороне противостояния.

Следовательно, признание превосходства и доминирующей роли Запада навязано. И началом («точкой отсчета») по насаждению заимствований европейской культуры (как более передовой и ценностной) в государственной деятельности и в быту русского народа надо признать реформы Петра I. Эти заимствования не были добровольными для народа. Их принудительное насаждение (так сказать, «европейское окультуривание») подрывало и изменяло уклады жизни российских народов (культуру народов).

В процесс исторического развития страны и ее государственности, процесса накопления и закрепления положительных характеристик культурного кода, включающего жизненную устойчивость, трудолюбие, трудовое благосостояние, самодостаточность, общинность, религиозность, гордость, любовь, солидарность, пассионарность (и т. д.) народов России, реформы Петра I оказались бифуркационной точкой, изменившей, а точнее, искривившей исторический ход российского развития. И особенно в той части, где события развития одновременно воздействовали и на ослабление культурного кода в восприятии и сопротивлении чужой (и во многом чуждой) европейской культуре. 300-летнее насаждение чужой культуры означало и определенный сигнал к уничижению российской традиционной культуры и тем самым унижению российского народа (народов России).

Реформы Петра I по насаждению европейничания дали начало образованию и дальнейшему воспроизводству, можно сказать, «социального класса», признающего верховенство европейской культуры над российской культурой и подражающего европейскому образу жизни. Выше об этом уже сказано. Этим «классом» началась «работа» по уничижению российской культуры, которая продолжается до сих пор.

Таким образом, реформы Петра I, придав субъективистский импульс характеру исторического пути России, — пути уничижения российской культуры и унижения народов России признанием верховенства европейской культуры — и тем самым обозначив и его приобретенный характер, все-таки вселяют надежду, а где-то и уверенность, в необходимости и возможности восстановить истинный (правильный) исторический путь развития страны.

Для этого необходим новый субъективистский импульс (воля народа, власти и реформы) как уже подготовленный бифуркационный момент к переходу в направление истинного исторического пути. И, прежде всего, это реформы восстановления и усиления российского культурного кода (воспитание гордости и патриотической критики ко всему национальному: история, достижения и др.), прекращения уничижения российской культуры и культуры народов, пресечение пропаганды чуждых европейских ценностей.

К работе по восстановлению исторического пути надо отнести и организацию исторически дружественных стран для совместной выработке общих институтов развития и правил торгового, экономического и финансового поведения в интересах социально-экономического развития дружественных стран (как союза, группы или блока), и независимо от западных институтов и правил. Все деловые отношения с Западом перевести исключительно на равную и взаимоуважительную основу.

На этой, так сказать, позитивной «ноте» я заканчиваю очерк.